Света вокруг было достаточно, и Халвард без труда разглядел, что нападавших немного — едва ли сотня всадников и вдвое меньше лучников. Собравшись вместе воины в лагере одолели бы их хоть голыми руками — но Халвард видел лишь мертвые тела и бегущих. Вытянутые дрожащие тени мелькали на фоне полыхающих шатров и рассыпались в стороны, спеша поскорее убраться с пути стального воинства. Но до спасительной темноты добирались немногие — вражеские лучники не знали промаха.

— Куда вы, трусы? — заревел Халвард. — К бою! Разве вы не видите — их совсем мало!

Но на этот раз никто не поспешил к нему с оружием в руках. Сражаться с невесть откуда взявшимся врагом было некому — и Халвард замедлил шаг.

Истинный сын севера не боится смерти, но и не спешит ей навстречу без надобности. Погибшие в бою обретут славу и удостоятся места в Небесных Чертогах — но конунгу послужат лишь живые. И если нет никакой надежды победить, если здесь уже некого защищать — стоит ли умирать понапрасну?

— Отходим! — Халвард махнул мечом, указывая хирдманнам путь. — Не опускайте щиты!

Их уже заметили — и лучники тут же начали стрелять. Трое северян со стоном свалились на землю, но остальные уцелели. Кто-то поднял лук Халвард пригнулся и ускорил шаг, стараясь укрыться за шатрами и избегать освещенных вездесущим пламенем мест. Но куда бы он ни бежал, за спиной неизменно раздавалось мерное громыхание, похожее на лязг молота по наковальне.

Враги спешили следом. И не собирались отставать — кони все так же неторопливо несли их сквозь темноту и пламя, и Халвард понял, что сам устанет куда раньше.

Йотуны бы забрали этих железных чудищ! Кто они вообще — люди из плоти и крови, или непобедимые мертвые воители из Царства Владычицы Хель, вестники Рагнарека, пришедшие, чтобы уничтожить все живое? И под силу ли простому смертному встать у них на пути и уцелеть?!

Хирд больше не пытался сохранить даже подобие строя — теперь каждый сам спасал свою жизнь, и северяне разбегались в разные стороны. Халвард не заметил, как остался один — вокруг не осталось никого, кто мог бы прикрыть его щитом или отбить вражеский клинок, нацеленный в спину. От жара пламени волосы на голове и лице понемногу начинали потрескивать, а дым беспощадно впивался в глаза, заставляя брести чуть ли не вслепую.

Жуткий и беспощадный лязг за спиной чуть стих, и Халвард уже собрался было поблагодарить защитника Тора — но шум вдруг раздался спереди. Крик, грохот металла, влажный хруст — и снова крик, в крик, в котором детские голоса сливались с женским.

Кое-как раскрыв слезящиеся глаза, Халвард увидел в паре десятков шагов впереди фигуры. Одну — огромную и угловатую, гремящую металлом доспехов, и другие — крохотные и худенькие.

Одним богам известно, как здесь оказался один из гигантов в доспехах. Он оторвался от своих и успел потерять не только лошадь, но и шлем. Халвард разглядел сквозь дым рассыпавшие по стальным наплечникам темные волосы и улыбающееся лицо с бородкой. Похоже, воин убивал с удовольствием — и ему не было никакого дело до тех, кого разил его меч.

Огромный клинок взметнулся и снова опустился на уже неподвижное тело. Слишком маленькое, чтобы принадлежать взрослому. Смуглая невысокая женщина — явно из степняков — метнулась навстречу убийце, но не смогла задержать его даже на мгновение. Гигант отшвырнул ее в сторону, а сам направился к свернувшемуся на талом снегу ребенку. Еще живому — крохотные плечики едва заметно подрагивали от неслышных рыданий.

— Стой! — заорал Халвард, бросаясь вперед. — Не смей!

Он не успевал, никак не успевал добежать, встать между гигантом и его жертвой или хотя бы подставить под его меч свой — но все равно спешил. Пальцы сами нащупали на поясе топорик и сомкнулись на короткой рукояти.

Бросок вышел неуклюжим, но сильным: непривычная правая рука все-таки не подвела. Серповидное лезвие со свистом провернулось в воздухе и вошло гиганту прямо в не защищенную доспехом шею. Кровь ручьем хлынула на броню. Такого удара не выдержал бы даже сильнейший из людей — да что там, сам могучий Тор не устоял бы на ногах, получив отточенной сталью прямо под ухо!

Но великан и не думал падать. Он опустил меч, уперев его острием в землю и неторопливо обернулся, отыскав глазами Халварда. Потом так же неторопливо вытащил свободной рукой топор из шеи…

И швырнул обратно.

Легко, почти без замаха — но грудь тут же взорвалась болью. Страшный удар опрокинул Халварда и протащил спиной по земле. Он попытался упереться локтями и встать — но так и не смог. Сил хватило только чуть приподнять голову и увидеть торчащую из пробитой кольчуги рукоять. Лезвие ушло в плоть целиком и засело где-то внутри — так глубоко, что рот уже успел наполниться чем-то горячим и соленым, как морская вода.

Просыпайся и прими свою судьбу, Халвард Левша.

Стальной гигант не спеша приблизился, поднимая меч, чтобы довершить начатое. И лишь в паре шагов остановился и склонил голову, удивленно разглядывая залитое кровью лицо. Видимо, просто не мог понять, чему улыбается пробитый топором едва ли не насквозь северянин…

Но ему не дано было увидеть то, что открылось взору умирающего.

Как за спиной гиганта, осторожно переступая через убитых и едва не касаясь горящих шатров кончиками белоснежных крыльев, по полю боя шагают девы в сияющих серебром доспехах.

ГЛАВА 17

Бой подходил к концу. Остатки «Волков» еще сопротивлялись, но даже к самым крепким — бронированным по самые уши щитоносцам уровня сорок плюс — «Окончательная» подбиралась вплотную. Гром и его телохранители держались на чистом упрямстве — на победу или хотя бы бегство сил уже не было.

Я все-таки переиграл многоопытного кланлида: сказался опыт масштабных сражений, в которых мне не раз приходилось командовать весьма разношерстным войском. Гром не хуже меня умел баффать свой облаченный в тяжелые доспехи хирд, держать строй и прятать лучников за щитами танков — но боевых единиц у меня оказалось больше.

И я использовал их с толком.

Лобовая атака тяжелой конницей была лишь отвлекающим маневром. И как только Гром развернул свою стальную машину, встречая мой удар стеной щитов, «Крысы» и еще пара десятков наемников набросились на него с тыла. С самого начала боя Роланд прятался за кешиктенами, где его не смогли бы заметить даже «Истинным зрением» — и вот его время пришло.

Я действительно бросил вольные отряды в самое горнило — но именно тогда, когда нужно. Легкая конница налетела внезапно, и уже через несколько мгновений наемники врезались в строй «Волков», рубя направо и налево. Гром огрызался — я своими глазами видел, как бронированный гигант сдернул одного из «Крыс» с лошади и насадил на меч — и все же перестроиться и сражаться на два фронта уже не успевал никак. Не знаю, сколькими из людей Роланда я пожертвовал — потеряв скорость лишенные внятных доспехов всадники стали для «Волков» добычей.

Но задачу свою выполнили. Бронированный строй рассыпался — и собраться обратно уже не смог. Непробиваемая стена передо мной развалилась на отдельные щиты — и на каждого из «Волков» разом навалились по несколько всадников. Гром ревел, размахивая тяжелым мечом во все стороны. Кромсал людей и лошадей, убивая без разбора — но терял одного воина за другим.

Может, в тех играх, что попадались ему раньше, опыт, мастерство и запредельный уровень могли вытащить даже безнадежную схватку — здесь, в «Гардарике», один в поле не воин. И даже самого крутого бойца рано или поздно загрызет толпа мелкоты.

Впрочем, отборных рыцарей из отряда Вацлава и высокоуровневых кешиктенов назвать мелкотой уже как-то не получилась — даже по сравнению с топами «Волков». Неписи уровня двадцать плюс не только умели крепко ударить, но и, что, пожалуй, даже важнее, за годы сражений приобрели опыт, который иной раз оказывается не менее ценным, чем сверхчеловеческий запас здоровье и мастерство обращения с мечом или топором.

Всадники атаковали тяжеловесов-хирдманнов с наскока, стараясь лишний раз не подставляться под смертоносные мечи класса не менее «уникального». Выматывали и без того уставших «Волков», заставляли выжигать остатки выносливости в попытках поймать более быстрого противника — и отходили на безопасное расстояние для того, чтобы через мгновение напасть снова.